Блаженный Василий Босой
Василий родился в 1856 году, в семье зажиточного казака Филиппа Ткаченко. Когда мальчику исполнилось 9 лет, он тяжело заболел: его мучили ревматические боли, на руках и ногах ребёнка образовались незаживающие раны. Родители молили Господа послать исцеление сыну, даже дали обет сходить на поклонение к святым мощам, но так и не собрались.
Никакое лечение не помогало, и Василий был приговорён докторами к смерти. Но, вопреки ожиданиям, мальчик, промучившись десять лет, выздоровел. Вскоре Ткаченко "всей семьёй переселились из Черниговской губернии в село Надеждинское Ставропольского края. Молодому Василию приходилось теперь работать: пасти свиней, служить ямщиком, пахать землю.
Когда Василию исполнился 21 год, его женили, но семейная жизнь у него не сложилась, хотя после брака остался ребёнок. В 1884 году, оставив шестилетнего сына родным, Василий нанимается гуртовщиком к купцу Мяснянкину. С гуртом скота Василию Ткаченко надлежало отправиться в Москву, но по дороге он берёт расчёт, чтобы посетить Киевские пещеры.
У святых мощей Василий молится, просит святых угодников направить его на правый путь. Потом пешком идёт в Москву, добирается до Петербурга, а в Петербурге посещает архимандрита Свято-Троицкого Пустынно-Общежительного мужского монастыря Иону. Василий просит игумена принять его на послушание. Живя в монастыре; он становится духовным сыном настоятеля и его келейником, а также несёт послушание портного и кучера. Так идут годы, но болезнь и различные обстоятельства, а главное—стремление собрать средства на построение храма в родном селе—принудили его отказаться от спокойной монастырской жизни. Игумен же оставался до самой своей кончины духовным отцом Василия, он и благословил его на странничество.
Находясь на жизненном распутье, Василий через своих земляков-казаков устраивается на службу при дворце почившего .Великого Князя Николая Николаевича рядовым охотником в лейб-гвардии Егерский полк, в роту Его Императорского Величества. Воинская служба у Василия Ткаченко продолжалась лишь несколько месяцев, он заболел и был отправлен в госпиталь.
Врачи дали ему отпуск на один год для поправления здоровья. Хотя благотворный южный климат и помог Василию, поправить здоровье, всё же он не смог продолжить военной службы и был уволен из армии.
После этого Василий ещё какое-то время служит на разных должностях... Наступает 1896 год. Василию должно исполниться 40 лет. В это время снова с неудержимой силой возгорелось в нём желание послужить Богу, стать странником, собирателем на построение храма в селе Надеждинском. Так становится Ткаченко из мирского человека странником Василием. В монашеской рясе, всегда босой — будь то снежная вьюга или трескучий мороз, с непокрытой головой, странник Василий медленно проходит по улицам и молится в церкви. В руках он держит посох с наконечником в виде копья и крестом наверху.
Болезненный Василий со стоическим равнодушием переносит холод и непогоду. Он без устали проходит сотни вёрст, бывает на всех церковных торжествах. Из Соловецкого монастыря он держит путь в Киево-Печерскую Лавру; его видят в Москве, Тифлисе, Петербурге и других городах; он появляется среди богомольцев на Новом Афоне, поклоняется Гробу Господню в Иерусалиме. Смиренной поступью со словами молитвы проходит он по городам и весям, довольствуясь для себя куском чёрного хлеба и ковшом воды, ночуя — где Бог пошлёт.
Малограмотный—он умеет говорить о Боге и любви друг к другу. И его простые слова звучат неподдельной искренностью, проникают в сердца людей:..
Однажды в Петрозаводске, в 1893 году, накануне праздника св. апостолов Петра и Павла, после всенощной подходит к нему неизвестная женщина и просит к себе в дом, побеседовать с семьёй. В этом доме Василий увидел главу семейства, старика 64 лет, истощённого пьянством, 38 лет не ходившего в церковь. Странник Василий заговорил с ним и своим искренним словом достиг того, что этот закоренелый в грехах человек, на другой же день пошёл в церковь, исповедовался и причастился. И таких случаев было много.
В своём селе странник Василий построил странноприимный дом, где все бесприютные и нуждающиеся получали ночлег и пищу. Встретив бедняка, он никогда не отказывал ему в помощи; сам берущий милостыню, он раздаёт её щедрой рукой, твёрдо держась завета Христова, чтобы левая рука не знала, что делает правая. А если у Василия в карманах его рясы не оказывается денег, он отводит нуждающегося к благотворителям или указывает ему туда путь.
Но не только в странствиях и проповеди Слова Божия заключалась его деятельность. Великое дело совершает Василий, собирая на постройку храмов. За один только год он собрал четвёртую часть от стоимости по смете на постройку великолепного каменного храма в своём селе Надеждинское.
Чтобы избавить Василия от гибельного самомнения и гордости, Господь посылает Василию испытание. На четвёртую зиму босого хождения, когда в 1900 году Василий шёл в Киев, он отморозил ноги. Это было на масляной.
Пришлось лечь в больницу, ибо боль в отмороженных ногах была так сильна, что он кричал от неё. В больнице Василия пособоровали три иеромонаха, он мазал ноги святым елеем от лампад и мощей. Наконец, не долечившись, он ушёл из больницы в гостиницу. Язвы и трещины были столь глубоки, что от его ног на снегу оставались кровавые следы. Он пролежал недвижимо до Страстной недели, с ног сошло девять ногтей и вся кожа..., но дольше болеть было нельзя — нужно было идти в церковь, и Василий окончательно встал на ноги.
Людское недоверие не миновало странника; Нищие, видя в нём конкурента, гнали его с церковных папертей, а порой и избивали босоногого пришельца. Он смиренно терпел и молился за обидчиков. Лишь когда в первый год странствия у Василия полицейские отобрали посох — его отличительный знак, с которым он обойдёт всю Россию и дойдёт до Гроба Господня—он ищет управы на произвол: Он даже пишет Всеподданейшее прошение и по Высочайшей резолюций проживающему в г. Петергофе по Зверинской улице в д. Рыбалко запасному рядовому Василию Ткаченко по приказанию Киевского генерал-губернатора возвращается “отобранный у него Киевской полицией посох с наконечником в виде копья и с маленьким крестом вверху”.
Когда в России в 1903 году происходила по настоянию Государя канонизация преподобного отца нашего Серафима Саровского странник Василий своим словом способствовал привлечению многих христиан к сторонникам прославления преподобного, чем заслужил особую милость — удостоился чести приветствовать и облобызать руки Государыням Императрицам, супруге и матери Государя-мученика Николая Александровича.
Торжественная Царская процессия медленно проезжала по Сарову. В последней коляске, вместе с одним из царских слуг, ехал странник Василий, как знамение союза православного народа с Царём. Василий на собранные средства соорудил прекрасную семисветильную серебряную лампаду весом 18 фунтов (7,2 кг), раззолоченную по оригинальному рисунку, стоимостью 1200 рублей. “Лампада эта, — как указывалось в одной из Петербургских газет, — исполнена замечательно, художественно и редкой чеканной работы, по модели, указанной самим странником Василием”. Своей жизнью этот нищий-бессеребреник показывал, что такое истинное богатство: это способность жертвовать, а не иметь.
Известно, что церковь чудотворной иконы Пресвятой Богородицы “Всех скорбящих Радость” (с грошиками) строилась на народные деньги. В 1896 году, в самый разгар строительства, пришёл сюда и странник Василий. Годом раньше, с Петроградской стороны переселилась сюда и блаженная старица Матрёнушка-Босоножка (Матрёна Петровна Мыльникова). Квартирка рядом с храмом становится её последним прибежищем в земной жизни. Она также, как Василий, собирала пожертвования на возведение храма. Место, рядом со строящимся храмом, на берегу Невы, было святым и удивительным: его указала Сама Пресвятая Богородица... трижды.
Первый раз, как говорит нам предание, был явлен здесь на водах Невы образ Тихвинской иконы Божией Матери. Тогда здесь строится маленькая деревянная часовня для поклонения Божией Матери.
Второй раз, 23 Июля 1888 года, во время грозы, был обновлён и прославлен образ Божией Матери “Всех скорбящих Радость”. Событие это сопровождалось многочисленными чудесами и исцелениями. Сам Император Александр III почтил Своим посещением эту убогую окраину и повелел возвести здесь храм.
Третий раз Пресвятая Богородица отметила это святое место Своим явлением болящему отроку Николаю Грачёву и указала ему на чудотворный образ (теперь уже с грошиками), повелев приложиться к нему. Свидетелями чудесного исцеления стали тысячи петербуржцев.
И, наконец, к десятилетней годовщине прославления иконы в 1898 году состоялось освящение храма. Были на торжествах и странник Василий и Матрёнушка-Босоножка — она с этих пор от Скорбященской никуда не уезжала.
Жизненные пути этих двух подвижников во многом схожи: оба ходили босиком, в разное время паломничали в Иерусалим на поклонение Гробу Господню, собирали деньги на храмы Божий, обоих знали и любили в семье последнего Русского Царя.
В Марте 1911 года странник Василий по промыслу Божию возвращается к Скорбященской церкви, чтобы проститься с почившей старицей. Матрёнушку провожало в последний путь до 25 тысяч почитателей. Год назад, в 1910 году, вместо тесной деревянной часовни была выстроена большая каменная. Чудотворный образ Божией Матери одели в золотую раму, сверкавшую множеством самоцветов и жемчугов. Икона стояла в резном киоте под бронзовой сенью, в мерцании неугасимых лампад.
После погребения Матрёнушки за стенами белокаменной часовни, светскими именитыми господами было создано общество “Памяти блаженной старицы Матрёнущки-Босоножки” и Василий вошёл в актив этого общества, став одним из его учредителей.
Последний раз его видели в Петербурге в 1918 году. Далее сведения о нём теряются. Вероятнее всего, следует искать его светлое имя в ряду бесчисленных мучеников за веру, пострадавших в годы богоборческой власти.
По изданию: Блаженные Санкт-Петербурга: От святой блаженной Ксении Петербургской до Любушки Сусанинской. – СПб.: Воскресенiе, 2001. – с. 238-244
Поделиться с друзьями: